Никогда не поздно все исправить..., пока жив
Опубликовано: 01.09.2018
Некоторые случаи из жизни своей или рассказанные случайными знакомыми заставляют задуматься, а иногда и переменить свой образ жизни.
Вот одна из таких историй, которая меня лично очень впечатлила.
Соседкой по палате в стационаре, где лежала моя сестра, была женщина 50-55-ти лет. Имени не помню - назовем ее Натальей. Женщина с сильным характером, занимающая руководящую должность на телевидении. Наталье была назначена операция. За день до операции она рассказала такую историю из своей довольно насыщенной жизни, -
Эдуард Асадов - Пока мы живы (Стих и Я)
«Попала я в больницу в первый раз с перитонитом, когда мне было 16 лет. В последнем классе училась еще. Операция была сложной - еле спасли. Когда погрузилась в сон после наркоза, увидела себя в каком-то огромном помещении, почти как стадион, с приглушенным светом. Передо мной стоял длинный стол наподобие тех столов, которые занимают профессора, когда принимают госэкзамены. За столом сидели несколько фигур в серых мантиях с капюшонами, закрывающими их лица. И они начинают меня обсуждать, т.е. не меня, а мою жизнь, причем рассказывая друг другу такие детали, о которых никто не мог знать, взвешивая хорошее и плохое, что я успела к своему возрасту сделать. В результате, пришли к выводу: "Молодая еще, не успела нагрешить по-серьезному. Пусть возвращается. Понаблюдаем".
Я очнулась, но особо не задумывалась над этим "сном": мало ли что сознание выдаст под наркозом. К тому же была активной комсомолкой и ни в какое потустороннее не верила.
Второй раз поступила в больницу, когда мне было лет 30 (не помню, какой диагноз был у Натальи - не буду уточнять, но опять попала под нож хирурга). И снова засыпаю я под действием наркоза и встречаю своих давних знакомых в капюшонах. К тому времени я уже занимала руководящую должность, отличалась, как сейчас вспоминаю, довольно жестким характером и принципиальностью. Вот они и давай "перемывать мне кости": там несправедливо с кем-то обошлась, оскорбила смертельно ни за что, там опять же несправедливо увольняла людей без разбирательств, не выслушивая даже их объяснения; многим причиняла страдания своей жесткостью. А слезы от обид, нанесенных ни за что - уже грех на душе. Еще много чего поганенького из моих действий перечисляли, за что мне было так стыдно и так хотелось все исправить! Наконец выдали: "Ладно, рано ей еще. Пусть возвращается и исправляет ошибки. Посмотрим, на что способна". К этому сну я уже отнеслась вполне серьезно. Вспомнила почти каждое слово этих "иезуитов". Честно, была в шоке, что вспомнили мне увольнения людей - ведь действовала я строго по форме, увольняла и сключительно за "проколы". Казалось бы, по справедливости. Оказывается, мои действия приносили страдания людям, а значит, плодились минусы в моей карме. Нужно было искать другие подходы к таким вопросам на работе. В общем, стала я более мягкой, пыталась выслушать и услышать людей. Мне как-то и легче стало, когда избавилась от своей принципиальности и в быту, и на работе. Как только под воздействием каких-то причин чувствовала сильную злость, готовую вылиться на голову оказавшегося рядом человека, вспоминала сразу же своих судей и гасила агрессию.
Вот и в третий раз жду операцию, а вместе с ней - и встречу со своими старыми знакомыми. Что они мне сейчас скажут?»
Сестру выписывали как раз в тот день, когда Наталью оперировали. Очень она хотела поговорить с ней и узнать о подробностях третьей встречи. Видимо, Наталья оправдала ожидания "судейского состава", т.к. операция прошла успешно, сестра увидела ее перед тем, как покинуть больницу - Наталью привезли в палату, она еще не отошла от наркоза и что-то говорила в бреду. Видимо, прощалась со своими потустороннними знакомыми до следующей встречи...
